ЖЗЛ

Уле Борнеман Булль Выдающийся скрипач, композитор и основатель первого в Норвегии национального театра Уле Борнеман Булль (1810 - 1880) в детстве мечтал учиться у Паганини. С трудом добрался он до Парижа, чтобы брать уроки игры на скрипке у гениального маэстро. Трудно жилось Буллю. Часто ему приходилось голодать. К довершению всех бед у него уркали единственное достояние - скрипку. С горя юный музыкант бросился в Сену, но его спасли. Один добросердечный меценат подарил ему скрипку Гварнери. Став вскоре музыкантом с мировым именем, Булль отправился в концертное турне по Америке. Корабль, на котором пылы артист, потерпел крушение. Очутившись в волнах океана, виртуоз греб одной рукой, а другой держал над головой драгоценную скрипку. К счастью и на этот раз он был спасен и попал на неведомый отдаленный остров, где прожил несколько месяцев, изучая нравы туземцев и знакомя островитян с европейской музыкой. На подошедшем к острову параходе Булль вернулся в Европу и продолжал гастрол

Портрет Н.В.Гоголя Хлебосольство и любовь к людям Михаила Семеновича Щепкина не знали пределов. Он искренне радовался вcякому гостю, был ли то знакомый или незнакомый ему человек. И раз случилось вот что. Во время обеда в столовую вошел господин среднего роста. Его волосы кашатанового цвета были причесаны по-русски, лицо загорелое, прямой нос - глаза - что две вишни, и длинные обвислые усы. Вошедший оглядел всех сидевших за столом и запел по-украински: Ходить гарбуз по городу, Питаэться свого роду. Михаил Семенович встал, ласково поклонился гостю и пригласил: - Милости просим откушать с нами хлеба-соли! Все челны семьи Щепкина обращались с пришельцем, как с давним приятелем. Когда хозяин осведомился у него об имени и фамилии, тот представился: - Зовут меня Николаем, а фамилия моя - Гоголь. Источник: ПРИШЕЛЕЦ./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 82-83

Лев Николаевич Толстой Как-то в редакцию журнала «Русская мысль» зашел старик в тулупе и меховой шапке и подал секретарю рукопись рассказа крестьянского писателя Сергея Терентьевича Семенова (1868—1922). Секретарь обещал ответ недели через две. В назначенное время старик явился в редакцию. Секретарь попросил его подождать, а сам ушел в кабинет редактора, откуда доносился оживленный разговор. Беллетристику в «Русской мысли» вел тогда Алексей Михайлович Ремизов (1877—1957). Секретарь доложил ему, что старик пришел за ответом о рассказе Семенова. — Да, да... Я прочитал. Пусть подождет. Сейчас я выйду. Прошло часа полтора. Разговор в кабинете редактора продолжался. Секретарь напомнил: — Этот старичок дожидается. — Да, да. Сейчас приду,— сказал Ремизов. Прошло еще немного времени. Секретарь в третий раз напомнил о старике. Ремизов схватил рукопись и вышел: — Где этот старичок? Старик поднялся с дивана. — Это вы — Семенов? Мы прочитали рассказ. Ремизов внимательно взглянул

Лев Николаевич Толстой Софья Андреевна Толстая рассказывает, что Лев Николаевич (1828—1910) во время работы над эпопеей «Война и мир» однажды вышел из своего кабинета весь в слезах. Его спросили: — Что случилось?! Махнув рукой, он досадливо ответил: — Да что вы понимаете?.. У меня только что умер князь Болконский... Источник: СЛЕЗЫ ЛЬВА ТОЛСТОГО./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 27

Николай Гаврилович Чернышевский Николай Гаврилович Чернышевский (1828—1889) в годы ссылки в далеком Забайкалье нередко участвовал в чтениях, проводившихся в камерах заключенных. Он обычно приходил с толстой тетрадью, раскрывал ее и читал свои новые повести с массой действующих лиц и приключений, с отступлениями научного характера. Все читанное им было совершенно в стилистическом отношении. Автор читал спокойно, плавно, внимательно глядя в тетрадь и переворачивая ее страницы. Один из слушателей, заглянув через плечо чтеца, увидел, что в тетради не было написано ни единого слова! Николай Гаврилович добродушно мистифицировал слушателей изумительными импровизациями! Источник: ИМПРОВИЗАЦИЯ ЧЕРНЫШЕВСКОГО./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 26

Н.А.Некрасов Истерзанный ежедневной борьбой с цензорами, Н. А. Некрасов как-то впал в хандру. Целый день ничего не ел, никого не принимал. Его жена случайно увидела, как к парадному подъезду дома, где жил министр государственных имуществ, подошли крестьяне-ходоки. Вероятно, с прошением. Швейцар прогнал их. Они укрылись за выступом подъезда. Жена Некрасова сказала ему об этом. Некрасов глянул в окно как раз в тот момент, когда городовой и дворники прогоняли крестьян от парадного подъезда. Взволнованный поэт быстро стал писать. А через два часа прочел поэму «Размышления у парадного подъезда». Источник: ПОЭМА, СОЗДАННАЯ ЗА ДВА ЧАСА./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 26

Николай Алексеевич Некрасов В начале своей самостоятельной жизни в Петербурге Николай Алексеевич Некрасов (1821—1878) бедствовал. Задолжал квартирной хозяйке. Чтобы избавиться от невыгодного жильца, она убрала из занятой им комнаты всю мебель. Целую неделю поэт спал на голом полу. Подушкой служило ему пальто. Писал на подоконнике, стоя перед ним на коленях. А когда сильно уставал, то отдыхал, растянувшись на полу... Источник: НЕВЫГОДНЫЙ ЖИЛЕЦ./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 25

Андреев-Бурлак Артист Андреев-Бурлак талантливо исполнял роль Счастливцева в пьесе Островского «Лес». Но имел слабость подменять авторский текст своим. Узнал об этом А. Н. Островский и пожелал лично познакомиться с Андреевым-Бурлаком. На очередном представлении «Леса» автор был восхищен игрой этого артиста. В антракте драматург зашел к нему за кулисы: — Замечательно!.. Это замечательно!,. Только знаете что? Я этого никогда не писал... Но замечательно! Все замечательно! И разрешил артисту внести в текст пьесы отсебятину, которая была потом воспринята многими исполнителями этой роли. Источник: ТАЛАНТЛИВАЯ ОТСЕБЯТИНА./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 25

Павел Васильевич Анненков Начальник III отделения генерал Потапов запретил постановку пьес «Воспитанница» А. Н. Островского (1823—1886), «Нахлебник» И. С. Тургенева (1818— 1883). Но вскоре он ушел со своего поста. Его обязанности временно исполнял генерал Анненков, брат известного литературного критика и мемуариста Павла Васильевича Анненкова (1813—1887). П. В. Анненков, как друг Тургенева, попросил брата разрешить представление его комедии. Новый цензор ответил: — С удовольствием! И не только эту, а и те пьесы, которые ты признаешь нужными. Только присылай поскорее, потому что на этом месте я останусь очень недолго. Павел Васильевич послал брату несколько пьес, среди которых были и «Воспитанница», и «Нахлебник». Так многие запрещенные ранее пьесы увидели сцену. Источник: СКВОЗЬ ЦЕНЗУРНЫЕ РОГАТКИ./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 24-25

Портрет Н.В.Гоголя В компании, где был и Н. В. Гоголь, рассказали канцелярский анекдот о бедном чиновнике, который был рьяным охотником. Много лет он работал до изнурения, чтобы скопить деньги на покупку ружья. Наконец приобрел желанный предмет. Поплыл на лодке по Финскому заливу за добычей. Драгоценное ружье положил на нос лодки. Пробиваясь по густому тростнику, счастливец на минутку забыл про ружье. Глянул на нос лодки — ружья нет. Тростник стянул его в воду. Поиски ни к чему не привели. Убитый горем, чиновник вернулся домой и надолго слег в постель. Товарищи устроили складчину и купили пострадавшему новое ружье. Позже чиновник всегда с ужасом вспоминал о потере ружья... Компания посмеялась над этим чиновником, а Н. В. Гоголь слушал анекдот в глубокой задумчивости. И вскоре появилась «Шинель» — родоначальница русской художественной литературы о «маленьком человеке»... Источник: КАНЦЕЛЯРСКИЙ АНЕКДОТ./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 23-24

Путешествуя по Шотландии, прославленный сказочник Ганс Христиан Андерсен (1805—1875) забыл в одном отеле свою любимую пальмовую палочку, купленную в Неаполе. Он спешил на пароход и, не имея времени вернуться, попросил своего знакомого переслать ее ему в Данию. Добравшись до Эдинбурга, Андерсен на другой день хотел уже отплыть в Лондон. Но за несколько минут до отплытия парохода кондуктор поезда, прибывшего из Шотландии, подошел к писателю и, любезно улыбаясь, подал ему его заветную спутницу: — Она отлично доехала одна. К палочке была прикреплена дощечка с надписью: «Датскому писателю Гансу Христиану Андерсену». Безмолвная «путешественница» много раз переходила из рук в руки, ехала на пароходе, в дилижансе и, наконец, в поезде — и все же догнала своего хозяина. Андерсен до слез был тронут этим обстоятельством — свидетельством искренней любви к его творениям. Источник: ПАЛЬМОВАЯ ПАЛОЧКА АНДЕРСЕНА./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 23

Виктор Гюго Будучи всемирно известным писателем и обладателем большого состояния, В. Гюго (1802—1885) оставался крайне скромным в быту. Черновики сочинений он писал на попадавшихся под руку клочках бумаги, на визитных карточках, театральных афишах, плакатах, счетах, квитанциях и т. п. И писал всегда гусиным пером, крупным почерком, почти без помарок. В Национальной французской библиотеке хранятся все его рукописи. Перед смертью писатель просил похоронить его без всякой помпы, в простом сосновом гробу, как хоронят бедняков. Просьбу его выполнили: свезли прах в Пантеон на убогой колеснице, на какой отправляли в последний путь всех угнетенных и отверженных, которых Гюго защищал всю его жизнь. Из своего капитала поэт завещал миллион франков приюту, полтора миллиона — бедным. Источник: СКРОМНОСТЬ И ЩЕДРОСТЬ ВИКТОРА ГЮГО./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 22-23

Джоакино Россини В опере Россини «Кир в Вавилоне» одну из партий исполняла бесталанная артистка. Россини проверил ее голос и нашел, что певице под силу лишь единственная нота си-бемоль первой октавы. Он сочинил для нее арию, в которой надо было тянуть только эту ноту. Остальное дополнил оркестр. Однонотная ария произвела на публику большое впечатление. Исполнительнице бурно аплодировали. Источник: АРИЯ ИЗ ОДНОЙ НОТЫ./ Топоров А.М. Мозаика. - К.: Днипро, 1985. - С. 69