 |
| Георгий Францевич Милляр |
— А я и не мужчина… Я Баба-яга, — сказал он.
7 ноября 2003 года у всесоюзной Бабы-яги — Георгия Милляра — столетний юбилей.
7 НОЯБРЯ… По телевизору показывают парад на Красной площади, советский народ радостно марширует под красными знаменами и несет в руках гвоздики и портреты вождей… Веселится и ликует вся страна, а Георгий Милляр пьет… с горя. «Произошла ошибка, — с грустью говорит он. — Я родился в день не той революции…»
Под «той революцией» он подразумевал День взятия Бастилии и только 14 июля считал настоящим праздником. Советские же праздники ненавидел. Нет, он не был диссидентом, не пытался бороться с режимом и никогда не стремился уехать из страны, хоть и была такая возможность. Но обида на советский строй жила в нем всю жизнь. А обижаться было на что.
Первая роль… Золушки
ДО 14 ЛЕТ Георгий жил припеваючи. Его отец Франц де Милляр родился в Марселе в аристократической семье и неплохо зарабатывал, консультируя русских в сфере строительства мостов; мать — сибирячка Елизавета Журавлева, очаровавшая француза настолько, что тот женился и не вернулся на родину, получила от отца-золотопромышленника отличное приданое. Так что семья Милляров была вполне обеспечена, имела огромную квартиру в центре Москвы и две дачи — одну в Подмосковье, вторую — в Геленджике. Георгий воспитывался гувернантками-француженками, изучал языки, музыку, много читал, за ручку с тетей — известной в то время театральной актрисой — ходил в театры и уже тогда полюбил лицедейство. Милляр потом рассказывал, как впервые в семилетнем возрасте попробовал на себе «грим»: разрисовал лицо химическим карандашом, скорчил страшную гримасу и выскочил в таком виде к близким родственникам. Но они, вместо того чтобы испугаться, дружно засмеялись…
Отец Франц де Милляр этого уже не видел — он скончался от болезни на ялтинском курорте, когда сыну было всего три года. Но младший Милляр старался каждый год ездить в Ялту на могилку отца. А потом начались предреволюционные волнения, и мама увезла сына подальше от неспокойной столицы в Геленджик.
Мальчик окончил школу, и любовь к искусству привела его в местный театр — юный Милляр устроился работать бутафором. И так уж сложилась судьба, первой ролью, которую сыграла «Баба-яга», оказалась роль… Золушки. Актриса заболела, заменить ее было некому. И юный бутафор Милляр, давно вызубривший все роли наизусть, предложил свои услуги… И настолько хорошо сыграл, что потом стал одним из ведущих артистов театра. Но образование надо было получать, и Георгий решает вернуться в Москву и поступает в актерскую школу при московском Театре Революции.
В это время их шикарная квартира превращается в коммуналку, а Георгию с мамой выделяют только одну комнату — в ней Милляр и проживет почти до 70-летнего возраста. С тех пор свое буржуазное прошлое он будет тщательно скрывать, а в личном деле на киностудии напишет: «Родился в семье служащих, языков не знаю». От аристократической приставки «де» в своей фамилии тоже избавится.
Ожог «пятой точки»
ОН ИГРАЛ в театре, но пытался попасть в кино, и наконец после ряда эпизодических ролей ему дают главную роль — царя Гороха в самой первой киносказке Александра Роу «По щучьему веленью». С тех пор в 16 сказках Роу Милляр сыграл около 30 ролей, то есть в каждой сказке у него было по два-три образа. А коронной, конечно же, стала роль Бабы-яги, на которую пробовались многие известные актрисы, в том числе и Фаина Раневская. Это сейчас кажется, что Милляр — идеальная Баба-яга, а тогда сказка только-только зарождалась, и режиссер даже не мог определиться, какой должна быть Яга: уродиной или красавицей. И режиссер далеко не сразу утвердил Милляра в этой роли. Но Милляр оказался убедителен: «Не женская это роль. Вот скажите мне, какая актриса позволит сделать себя такой страшной на экране? Гример только отвернется, а она тут же реснички себе подрисует. Да и физически это тяжело. А я все стерплю».
Актеры, гримеры и костюмеры, с которыми работал Милляр, в один голос говорят, какой это был увлеченный, самоотверженный и изобретательный актер. Он сам разрабатывал костюмы, придумывал походку и мимику героев, вставлял свои «фишки» (например, забавно скрючивал большой палец руки), правил сценарий. Помните, «Ква-ква-квалификацию» в «Королевстве кривых зеркал»? Это Милляра. И Бабу-ягу тоже он родил. «В Ялте я старушку увидел — коз пасла на Чайной горке. Старая-престарая гречанка, сгорбленная, нос крючком, недобрый взгляд, в руках короткая палочка. Чем не Баба-яга? — говорил Милляр. — А еще обильный материал мне дала соседка по коммуналке. Характер у нее был ужасный, склочница, ей надо было обязательно кого-нибудь поссорить».
На съемках «Морозко».
Все его роли — Кащей, Квак, Черт, Леший, Шут, Баба-яга и прочая нечисть — отличались сложным гримом. Технологию грима в середине 30-х годов не сравнишь с современной: зачастую, чтобы сделать лицо пострашнее, Милляра мучили по шесть часов, а однажды гримеры сожгли ему лицо перекисью водорода. Но он все терпел. Терпел даже тогда, когда надо было зимой при 30-градусном морозе бегать в легких лохмотьях Бабы-яги (дело происходило на съемках «Морозко») или, наоборот, 25 раз подряд скатываться по желобу с печки в душном помещении жарким летом до тех пор, пока режиссер не скажет: «Стоп! Снято!» Говорят, Милляр тогда обжег себе «пятую точку».
А вот играть Кащея Бессмертного Милляр ни в какую не хотел. «Не сумею», — твердил он Роу, но однажды сбрил себе волосы и брови и в таком виде заявился на киностудию. «Все понятно, Милляр готов играть», — сразу догадались коллеги, поскольку Георгий Францевич частенько так делал, чтобы облегчить работу гримерам. Правда, съемки «Кащея Бессмертного» — это был тот редкий случай, когда грим актеру почти не понадобился. Сказку снимали во время войны (премьера состоялась как раз в День Победы), Милляр во время эвакуации в Душанбе заразился малярией и превратился практически в живой скелет. «Весил 45 кг с ботинками», — шутил над собой актер.
Коньяку предпочитал тройной одеколон
РЕЖИССЕР Александр Роу был добрым человеком, но на съемочной площадке играл роль деспота: махал палкой на Милляра, кричал… Но все знали, как он отходчив и как дорожит дружбой с «Бабой-ягой». А Георгий Францевич всегда говорил, что Роу для него — царь и Бог.
Роу не только давал увлекательную работу Милляру, но и активно участвовал в его личной жизни, боролся за светлый разум актера, который всегда был охоч до выпивки. В подмосковную деревню Зеленая, где снималась очередная сказка, приезжала автолавка с продуктами и алкоголем. Роу категорически запретил продавать Милляру спиртное. Георгий Францевич тогда придумал вот что. На виду у всей съемочной группы он шел к машине с бидончиком: «О, о, о, я иду за молочком…» Возвращался к себе с наполненным бидоном молока, а через пять минут ходил уже пьяненький… Оказывается, он заранее договаривался с продавщицей, та ставила в бидон бутылку, а сверху наливала молоко… То, что пил Милляр, всегда удивляло окружающих. Он предпочитал дешевенький портвейн «Кавказ» и тройной одеколон и спокойно мог обменять у осветителей бутылку водки или коньяка на бутылку портвейна.
Сначала в группе поддержки Роу по борьбе за трезвость была мама Милляра. «Вот смотри у меня! — угрожал он актеру. — Все маме расскажу!» А когда мама умерла, Роу подыскал Милляру подходящую невесту — соседку по коммуналке 60-летнюю хохлушку Марью Васильевну, одинокую женщину с двумя детьми. Как говорят, Георгий Францевич был человеком нетрадиционной ориентации и в те времена запросто мог загреметь по известной статье в места не столь отдаленные. Поэтому Роу приходилось отстаивать своего подопечного перед киношным руководством, и свадьбу, говорят, он организовал именно ради спасения актера. Ничего не подозревающие молодожены приехали после регистрации в Звенигород, где начинались съемки «Варвары-красы, длинной косы», а там вдоль берега уже стояли столы, и вся съемочная группа приветствовала новобрачных. Режиссером шикарной костюмированной свадьбы был, естественно, Александр Роу. А когда в 1973 году Роу не стало, сказка для Милляра закончилась.
Сказка закончилась
У ГЕОРГИЯ Францевича потом было много эпизодических ролей в художественных фильмах, своим неподражаемым голосом он озвучивал мультяшных героев, придумывал афоризмы, которые называл своей «Азбукой», частенько выступал перед детьми, но столь интересной работы, как в сказках, у него больше не случилось.
Накануне 85-летнего юбилея Георгия Милляра пригласили выступить перед детьми в киноконцертном зале «Россия». Он узнал, что в зале 850 мест, накупил школьных альбомов для рисования и, разрезая листы на две части, на каждой из них цветными карандашами нарисовал летящую в ступе Бабу-ягу и подписал: «С любовью, Г. Ф. Милляр». Он говорил, что «хотел оставить подарочек каждому ребетеночку». И нарисовал 850 картинок… Рано утром в назначенный день достал свой старенький, но аккуратненький и чистенький костюмчик, надел любимую бабочку и сел ждать звонка… Но так и не дождался… То ли концерт отменили, то ли Милляра вычеркнули из списка выступающих, но за 85-летним актером никто не приехал и даже не посчитал нужным сообщить ему о том, что все отменяется… Картинки с нарисованными Бабусями разошлись среди знакомых и соседей, а оставшиеся штук двадцать сейчас хранятся в пыльной папочке в Музее кино.
Вспоминает актер и режиссер Юрий Сорокин, снявший 15 лет назад о Георгии Францевиче документальный фильм «Юбилей Милляра»:
— В советском кино были официально признанные актеры, которым подавали черную «Волгу», привозили на дом дефицитные продукты, их награждали и чествовали. А кто такой Милляр? Ну ходит такой смешной человечек, тройной одеколон пьет, в партию не вступает, собрания игнорирует, дружит не с руководством, а с рабочим персоналом киностудии: осветителями, гримерами, костюмерами… Он никогда не выпячивал себя, не пиарил, как принято сейчас говорить. Я думаю, он сам придумал эту масочку, которую носил все годы жизни. Все нормальные люди пьют коньяк, а Милляр — одеколон. Это тоже была игра. Он называл себя «Стариком похабычем», придумывал всякие фривольные стишки, отпускал дерзкие реплики. А посмотрите внимательнее на его Бабу-ягу — бабуся такие неприличные жесты себе позволяет! При этом он всегда оставался настоящим французом, де Милляром. Обладал феноменальными знаниями во всех областях, с ним можно было говорить о чем угодно.
Несмотря на всю свою бешеную популярность у народа, Милляр никогда не был в зоне интереса советской прессы, а звание заслуженного артиста получил только в 85 лет. Ближе к 70 годам ему дали 2-комнатную квартирку на последнем 18-м этаже на окраине Москвы, да еще и очень далеко от метро. «Ты бы похлопотал, попросил квартиру поближе к метро и этаж пониже», — просила его Марья Васильевна, которая устала от вечных потопов с крыши. Но Георгий Францевич так и не стал никого просить. «Крышу отремонтируют, а до метро я и на трамвайчике доеду», — говорил он.
Это был очень скромный человек, а многие пользовались его доверчивостью. У него любили брать в долг, а отдавали единицы — знали, что сам не попросит. Частенько бывало выступал перед зрителями, а гонорар не получал. Организаторы соврут, что денег нет, он и поверит. Мне вот до сих пор стыдно за один эпизод. С большим трудом мы выбили на киностудии пленку для документального фильма о Милляре к его 85-летнему юбилею и добились в Госкино, чтобы его наградили значком «Отличник кинематографии». И павильон для съемок нам предоставляли только ночью. Помню, закончились съемки глубоко за полночь, мы кабели мотаем, ситуация какая-то нервозная, а Георгий Францевич ходит за мной по пятам в своем котелке и пытается что-то сказать, но не решается… «Ну, в чем дело?» — в сердцах спрашиваю я. И он задает мне вопрос, за который мне до сих пор стыдно: «Юречка, а грим мне можно снять?» Представляете, 85-летний великолепный актер ходит за мной и ждет моей команды, а я внимания на него не обращаю… Стыдно.
Материально он так себе ничего и не заработал. Ни дачи, ни машины… Сколько я его помню, всегда ходил в одном и том же ратиновом пальто и каракулевой шапке-пирожок. Одевался скромно, но чистенько и ладненько. На концерте обязательно был в отглаженной рубашке с бабочкой, в петлице — хризантема. Дома тоже не позволял себе расслабляться и ходить в мятом. Сгорел он быстро, чуть-чуть не дотянув до 90-летия. И похоронили Милляра как простого смертного на Кунцевском кладбище.
P. S.: Четыре года назад скончалась супруга Милляра Марья Васильевна, и квартира досталась в наследство ее внуку. Сейчас квартира сдается в наем. Многие личные вещи актера были выброшены на свалку, но кое-что дочь Марьи Васильевны Марина успела передать в Музей кино. Там, среди небольшой стопки документов, наград и фотографий, я обнаружила пожелтевший листочек со стихами, которые Милляр написал накануне своей смерти.
Появился в начале века
И уйду под конец его
В те края, где чужая аптека
Вряд ли нальет чего.
Кто расписался в моей бесполезности?
Рано мне выдали этот диплом!
Сгорел от безделья и умер от трезвости —
Вот что пишите на гробе моем.
А сниматься? Когда же? Скорее же!
Впереди только темный лес.
Сыграть бы хоть пьяного сторожа,
На березу который полез.
Не нужна мне жена чужая
И ролей чужих не хочу,
Но найдется же роль такая,
Чтобы мне пришлась по плечу…
А, наверное, было бы здорово
Под финал, под конец пути
Напоследок сыграть Суворова
И тогда уж спокойно уйти…
И уйду под конец его
В те края, где чужая аптека
Вряд ли нальет чего.
Кто расписался в моей бесполезности?
Рано мне выдали этот диплом!
Сгорел от безделья и умер от трезвости —
Вот что пишите на гробе моем.
А сниматься? Когда же? Скорее же!
Впереди только темный лес.
Сыграть бы хоть пьяного сторожа,
На березу который полез.
Не нужна мне жена чужая
И ролей чужих не хочу,
Но найдется же роль такая,
Чтобы мне пришлась по плечу…
А, наверное, было бы здорово
Под финал, под конец пути
Напоследок сыграть Суворова
И тогда уж спокойно уйти…
Суворова он так и не сыграл…
Татьяна БОГДАНОВА
Источник: gazeta.aif.ru