Получив награду, Суворов, ярый противник придворных «расшаркиваний», расставил несколько стульев и начал прыгать через них, приговаривая:
– Репнина обошел… Салтыкова обошел… Прозоровского обошел… – эти генералы-аншефы прежде были старше его чинами, а теперь оказались обязаны сноситься с ним рапортами.
Сам Суворов тоже был щедр на подарки.
После взятия русской армией Варшавы польский король Станислав-Август попросил Суворова освободить одного пленного офицера, ранее бывшего в королевской свите, полководец в ответ освободил 500. Из взятых в плен 11 тысяч человек больше половины было отпущено по домам ( при потерях русских в 2000 человек).
На этом его милость далеко не закончилась, за всю свою жизнь Суворов не подписал ни одного смертного приговора и часто освобождал военнопленных под честное слово.