 |
| Марлен Дитрих |
Однажды мне заказали написать статью для одного молодежного издания, рассказывающую о том, что такое гламур и о его истоках. Просматривая материалы электронных изданий, набрел на очень интересный материал о Марлен Дитрих. Великая актриса, эталон стиля, шика и неподражаемого чувства вкуса. Некоторые критики вполне справедливо называли ее родоначальницей гламура. Понятно, что сейчас этот термин интерпретируется совсем не так, как того следовало бы.
К сожалению, материал я тогда использовал и не сохранил первоисточник, ссылка затерялась... И вот совсем недавно набрел на очень похожую статью с изумительными качественными фотографиями этой неподражаемой актрисы.
Откуда-то из лабиринта темных комнат доносится грустная песенка "Лили Марлен". Залы Хлебного дома в "Царицыно", где проходит выставка "Великая Марлен: история звезды", освещены приглушенным светом, поэтому самые яркие пятна - экраны с фотографиями Дитрих, разделяющие пространство в соответствии с периодами ее жизни. Они - своеобразные вехи на пути к славе - уводят зрителя все дальше и дальше, пока не появляется ощущение, что находишься в черно-белом кино. Шагнув в "заэкранье", попадаешь в мир, состоящий из костюмов, фотографий, кадров из фильмов...
Но все это потом. Сначала - свидетельство о рождении Марии Магдалены фон Лош, школьные тетради, подписанные аккуратным почерком, кружевные шортики, потертые балетные туфли и лютня, которую Марлен (она изменила имя в 11 лет) любила настолько, что обнимала перед сном.
Детство кончилось, пришла юность, Марлен учится в театральной школе. На съемках фильма "Трагедия любви" она знакомится с Рудольфом Зибером и выходит за него замуж. В ожидании ребенка Марлен ходит на курсы и тренируется обращаться с малышом на специальном пупсе. Когда дочка подросла, Дитрих возвращается в театр и играет маленькие второстепенные роли в фильмах: "Я была абсолютно неизвестна, я была ничем", - писала она в своих воспоминаниях. Но вот ее заметил режиссер Джозеф фон Штернберг - Леонардо Камеры, как называет его Марлен, - и пригласил на роль Лолы в фильме "Голубой ангел". В пухленькой кудрявой дамочке в цилиндре и чулках трудно узнать ту femme fatale, которая будет сводить с ума миллионы: еще нет фирменных впалых щек, удивленно-приподнятых бровей, манящего и одновременно держащего на расстоянии взгляда...
Новая веха - Америка, куда Марлен отправляется на корабле. Для нее, как и для большинства немцев, эта страна была совершенно неизвестной: "Мы слышали об индейцах, но кроме этого почти ничего не знали о ней". С собой она везет огромные кофры в человеческий рост с инициалами MD и куклу-негритенка, которая стала ее талисманом после съемок в "Голубом ангеле". В Штатах она снимается в своем первом голливудском фильме "Марокко". Именно в нем она предстает в знаменитом фраке и цилиндре. На афишах и фотографиях того периода она запечатлена в ставших потом привычными ипостасях коварной соблазнительницы, куртизанки, властной императрицы.
Во время одной из поездок в Европу Марлен знакомится с Ремарком. В письмах он называет ее Пумой. "У Пумы самые быстрые лапы и самые сильные мышцы из числа всех кошачьих. Но у нее же самая мягкая шкура и самые нежные губы", - пишет он. Ремарк посылает ей маленькие, не больше визитки, открытки с трогательными подписями и рисунками.
Когда началась Вторая мировая, она чувствовала себя "как будто в ответе за войну, которую развязал Гитлер". Дитрих ведет активную антифашистскую пропаганду, совершает тур по Америке с целью продажи бонз - облигаций военных займов, посещает фабрики, агитируя рабочих делать пожертвования. В 1944 г. отправляется в Северную Африку и Италию в составе американской концертной труппы. Она фотографируется с солдатами, танцует с ними, носит военную форму и каску. Ей выдают армейские жетоны и удостоверение личности. На "гардеробной" палатке висит табличка с грозной надписью: "Вход воспрещен! Секретно... Опасно... Гримерная Марлен Дитрих". Актриса стала первой женщиной, получившей в США медаль Свободы, во Франции ее наградили орденами Почетного легиона, а в Израиле - Медалью за мужество.
"Здравствуй, моя изысканная!", "Моему ангелу!" - писал сдержанный Жан Габен в открытках Марлен. Зимой 1944 г. во Франции Дитрих выпросила у сержанта джип и бросилась на поиски Габена, который служил в танковых частях. Их встреча была недолгой. На маленьких фотографиях Марлен и Жан запечатлены в военной форме, очень уставшие, но счастливые.
После войны Дитрих снялась в нескольких фильмах, чтобы заработать немного денег, но затем она предпочла кино сцену, "потому что она давала свободу самовыражения". Все началось с участия в шоу, в котором она исполняла роль распорядителя-конферансье, придумав для этого сногсшибательный наряд: короткие черные шорты, красный фрак, цилиндр, высокие сапоги и бич. Надо сказать, что Марлен было 50, когда она облачилась в этот костюм. Затем появились знаменитые "голые" платья, создававшие впечатление, будто блестки приклеены прямо к коже, восхитительная лебяжья шуба, которую Марлен придумала сама - она вообще сама моделировала все свои костюмы и даже реставрировала их.
В 1964 г. Марлен, которая всегда считала, что у нее "русская душа", приезжает с гастролями в Москву и Ленинград. Фотографии запечатлели ее и следящей за работой художницы на одном из столичных бульваров, и с интересом наблюдающей за мужчинами, играющими в домино на лавочке... Советские зрители писали ей письма. "Уважаемый и дорогой товарищ Марлен!" - так начинается одно из них.
На одном из концертов в забитом до отказа Театре эстрады на сцену поднялся человек, перед которым Марлен опустилась на колени и прислонила его руку ко лбу. Это был Константин Паустовский. Прочитав однажды его рассказ "Телеграмма", она уже не смогла забыть имя автора...
Непревзойденная Марлен Дитрих, глядя на которую мужчины сходили с ума и были готовы бросить к ее ногам все, неподражаемый стиль которой безуспешно пытались копировать женщины, провела последние 13 лет жизни в добровольном заточении в парижских апартаментах на авеню Монтень, 12. Ее верным другом и единственной связью с внешним миром стал телефон и распухшая до невероятных размеров телефонная книжка. В одной из последних записок Дитрих крупными буквами написала строчки из стихотворения Теодора Кернера "Прощание с жизнью": Hier stehe ich/An den Marken/Meiner Tage ("Здесь я стою у порога своих дней") - именно их выбили на ее скромной могильной плите.